Ух ты! Я заинтригована до крайности! И извиняюсь за угловатость и непредсказуемость. А какой реакции ты ждала????? Что я удалю сообщение, продолжу в том же духе или признаюсь в тайных грехах?

:biggrin: Только не говорите, что это тогда же было дозволено цензурою и напечатано в альманахе "Северные цветы". 

Игорь Северянин

Синеглазый вальдшнеп и веселый зайчик,
Маленький кусайчик,
Весело играя, бегали в столовой,
Гас закат лиловый.

Длинноклювый вальдшнеп зайчикова цвета
Сожалел, что лето
Он уже отбегал,
Бегая, отлетил,
Милую не встретил.

А веселый зайчик шерсткою, как вальдшнеп,
Думал, что-то дальше
Будет с ним такое
Осенью-зимою:
Жизнь или жаркое.

Но в дверях столовой на ковровом тигре
Появилась Ингрид.
И ее любимцы, и ее питомцы
Вновь познали солнце!

Весело подпрыгнув, бросился к ней зайчик,
Ласковый кусайчик.
А за ним и вальдшнеп поспешил к хозяйке
На спине у зайки.

   Это написано о реальных питомцах. Северянин тогда гостил на даче у поэтессы Мирры Лохвицкой где-то в Прибалтике. Вот еще о том же зайце, несколько в другом ключе

Ликует тело заячье:
По горло молока!
Свобода далека,
Но сыто тело заячье.

Живет он припеваючи
И смотрит свысока.
В неволе тело заячье,
Но вволю молока!

Маяковский - один из моих любимых поэтов. Очень-очень. И ритмы интересные (правда, в то время многие на этой ниве баловались), и чувство слова абсолютно непревзойденное.

  А продолжить???  :yes: Или, типа, лениво по клаве стучать?

   Из жены старика Ахматова ничего наизусть не помню, надо сборничек отыскать сперва, тогда выдам. Если не опередят. 
  Пока что могу предложить опять же ейного мужа.

Я, верно, болен. На сердце туман.
Мне скучно все: и люди и рассказы.
Мне снятся королевские алмазы
И весь в крови - широкий ятаган.

Мне чудится - и это не обман -
Мой предок был татарин косоглазый,
Свирепый гунн. Я веяньем заразы
Через века дошедшей обуян.

Молчу, томлюсь, и отступают стены.
Вот океан, весь в клочьях белой пены,
Закатным солнцем залитый гранит.

И город с голубыми куполами,
С цветущими жасминными садами.
Мы дрались там. Ах да!.. Я был убит.

А чем конкретно они тебе не нравятся? Я по существу спрашиваю, не прикалываюсь. Наизусть их не помнила, но сразу показалось, что ты привела фрагмент. Пришлось слазить за текстом.

Он стоит пред раскаленным горном,
Невысокий старый человек.
Взгляд спокойный кажется покорным
От миганья красноватых век.

Все товарищи его заснули,
Только он один еще не спит:
Все он занят отливаньем пули,
Что меня с землею разлучит.

Кончил, и глаза повеселели.
Возвращается. Блестит луна.
Дома ждет его в большой постели
Сонная и теплая жена.

Пуля им отлитая, просвищет
Над седою, вспененной Двиной,
Пуля, им отлитая, отыщет
Грудь мою, она пришла за мной.

Упаду, смертельно затоскую,
Прошлое увижу наяву,
Кровь ключом захлещет на сухую,
Пыльную и мятую траву.

И Господь воздаст мне полной мерой
За недолгий мой и горький век.
Это сделал в блузе светло-серой
Невысокий старый человек.

  Насчет смерти Гумилева - там была темная история. То ли было реальное дело о реальном заговоре, то ли оно было сфабриковано... И он-то там проходил каким-то краешком. Чуть ли вообще его не подставил некий "молодой поэт из приличной семьи". В мемуарах пишут разное.

Северянин. Эх, елы-палы!..  :fie: 

:biggrin:

Кэнзэль

В шумном платье муаровом, в шумном платье муаровом
По аллее олуненной вы проходите морево...
Ваше платье изысканно, ваша тальма лазорева
А дорожка песочная от листвы разузорена -
Точно лапы паучный, точно мех ягуаровый.

Для утонченной женщины ночь всегда новобрачная...
Упоенье любовное вам судьбой предназначено...
В шумном платье муаровом, в шумном платье муаровом -
Вы такая эстетная, вы такая изящная...
Но кого же в любовники? И найдется ли пара вам?

Ножки пледом закутайте дорогим, ягуаровым
И, садясь комфортабельно в ландолете бензиновом,
Жизнь доверьте вы мальчику в макинтоше резиновом
И закройте глаза ему вашим платьем жасминовым,
Шумным платьем муаровым, шумным платьем муаровым!..

Еще чего-нибудь сентиментального? Вот, пожалуйста. Сейчас из этого бы размазали сериал на полгодика  wacko2 

Кинематограф

Кинематограф, три скамейки,
Сантиментальная горячка:
Аристократка и богачка
В сетях соперницы-злодейки!

Не удержать любви полета!..
Она ни в чем не виновата:
Самоотверженно, как брата,
любила лейтенанта флота.

А он скитается в пустыне -
Седого графа сын побочный -
Так начинается лубочный
Роман красавицы-графини.

И в исступленьи, как гитана,
Она заламывает руки.
Разлука. Бешеные звуки
Расстроенного фортепьяно.

В груди доверчивой и слабой
Еще достаточно отваги -
Похитить важные бумаги
Для неприятельского штаба.

И по каштановой аллее
Чудовищный мотор несется.
Стрекочет лента, сердце бьется
Тревожнее и веселее.

В дорожном платье, с саквояжем
В автомобиле и в вагоне
Она боится лишь погони,
Сухим измучена миражем...

Какая горькая нелепость!
Цель не оправдывает средства.
Ему - отцовское наследство,
А ей - пожизненная крепость...

Не исключено, надо будет полюбопытствовать. Мы это дело наполовину всерьез приговаривали, когда ветер сильно дул в лицо.

Ну осталось только бить Крученыхом:
Дыр бул щыл
Убещур
Скум вы со
бу
р
л
эз!
:biggrin:
Классика!

    А про ветер - это приписывают Тредиаковскому (то есть, на поколение раньше Державина), впрочем, литературоведы считают более вероятным, что это - пародия не то 19, не то аж 20 века. Полный текст вроде:

Екатерина Великая о!
Поехала в Царское Село.
Ветер-ветрило, ты не дуй ей в рыло,
А дуй в зад,
Чему я буду очень рад.

К слову, о Маяковском. Насколько расходятся официальные биографии, жизненные факты, творческий пафос и повод для творчества! "Когда б вы знали, из какого сора..."
Семья Лили Брик

Добавим немножко Гумилева.

Я, верно, болен. На сердце туман,
Мне скучно все: и люди и рассказы.
Мне снятся королевские алмазы
И весь в крови - широкий ятаган.

Мне чудится, и это не обман,
Мой предок был татарин косоглазый,
Свирепый гунн. Я веяньем заразы,
Через века дошедшей, обуян.

Молчу, томлюсь - и отступают стены.
Вот океан, весь в клочьях белой пены,
Закатным солнцем залитый гранит.
И город с голубыми куполами,
С цветущими жасминными садами.
Мы дрались там. Ах да! Я был убит...

Спасибо, здоровско!  И вдвойне приятно видеть под хорошими стихами фамилии современников.

Гумилевского жирафа знают почти все романтические девушки, но для вьюношей можно и повторить. Красиво же.

Сегодня, я вижу, особенно грустен твой взгляд.
И руки особенно тонки, колени обняв.
Послушай, далеко-далеко на озере Чад
Изысканный бродит жираф.

Ему грациозная стройность и нега дана,
И шкуру его украшает пятнистый узор,
С которым равняться осмелится только луна,
Дробясь и качаясь на глади широких озер.

Вдали он подобен цветным парусам корабля,
И бег его плавен, как радостный птичий полет.
Я знаю, что много чудесного видит Земля,
Когда на закате он прячется в мраморный грот.

Я знаю волшебные сказки таинственных стран
Про черную деву, про страсть молодого вождя.
Но ты слишком долго вдыхала тяжелый туман,
Ты слышать не хочешь о чем-нибудь, кроме дождя.

И как я тебе расскажу про тропический сад,
Про стройные пальмы, про запах немыслимых трав?
Ты плачешь? Послушай! Далеко, на озере Чад
Изысканный бродит жираф.

Думаю, что видит интересные колористическо-оптические эффекты, когда пестрая жирафья шкура скользит на пестром же мраморном фоне. Ясное дело, что никаких мраморных гротов в местах проживания жирафов нет и звери в них не живут. Это или поэтическое преувеличение или отголоски каких-нибудь архаических баек. Или просто осколочек эстетства Серебряного века. А может, и вообще что-то личное, стихи ж писались конкретным человеком по отголоскам общения с конкретными людьми, и этот пласт восстановить практически невозможно.

В юморе тоже нет продолжений и объяснений. А если требуются - шутка не дошла, и это уже не юмор. Есть вещи, которые нужно понимать не умом, а на уровне полуосознанных ассоциаций. В юморе - это подтекст. В поэзии - образы. Которые создаются в ряде случаев в качестве метафоры-иносказания или просто потому, что так красиво.
   Я, между прочим, долго стихи воспринимала со скрипом. Пока не научилась вот так вот считывать образы, как шутки из анекдотов - не вникая в буквальный смысл.

Если "плохими" местами считать непонятные лично конкретному читателю образы - сколько угодно. Помнится, одну даму раздражали в пушкинских стихах античные женские имена: вот кто такая "мой друг, Климена", что за дурацкое имя, к кому он на самом деле обращается?
  Ну и слабоватые места у всех поэтов можно найти то там, то здесь. Нет в мире совершенства.

"Эта нога - у кого надо нога". Но в принципе, нам трудно судить. Мы на этой строчке выросли, она для нас - неотъемлемая часть интерьера. А современники такое слышали впервые. Вот и засомневались.

Жаль. что поздно спохватились. Но если в студию одним прекрасным вечером заглянет медиум, надо не забыть попросить передать Николай Степанычу, что господин А.Л. им сильно недоволен. 

Я не нарочно, дяденька. Он сам придумывается...  Шо ж мне его теперь веником из головы гнать?

Вот тут, действительно, с образом нестыковочка. Стройный бигмак? Блестящий, как хрусталь? Наверное так долго лежал в морозилке, что в сухарик вытянулся. 
    А так - стихи забавные и почти во всем удачные.

Что б такого выпустить на ковер?..

А давайте забацаем экшн для разнообразия! Боевичок. Константин Случевский.

Bravi

Я был удалым молодцом.
Неслись со струн моей гитары
Любви и молодости чары.
Я был удалым молодцом.

О мне в стенах монастырей
Идет молва, разводят лясы,
И крупный смех колеблет рясы
Святых отцов и матерей.

За мной гонялися не раз,
Смущались поисками сбиры.
Меняя вслед за мной квартиры,
За мной гонялися не раз.

В изображении сожгли
Меня, не могши взять в натуре.
То был позор прокуратуре -
В изображении сожгли!

Я знал, где судьям путь лежал,
Пошел на станцию возницей.
Со мной кто ехал - мчался птицей!
Я знал, где судьям путь лежал...

И помню я, как я их вез:
Дорога кручами бежала,
Они не чуяли нимало,
Зачем, куда и кто их вез.

И обо мне их речь была,
Молчу и слышу, за спиною
Толкуют, как им быть со мною,
Их откровенна речь была.

Узнал я, кто меня предаст,
Какую он получит цену
По уговору, за измену.
Узнал я, кто меня предаст. Узнал.

Но вот - изгиб пути,
Над темной кручею обвала
Дорога резкий крюк давала,
Чуть означался край пути.

А судьи ту же речь ведут.
Я обернулся к ним:"Сеньоры!
Недаром славны наши горы!
Ведь это я, синьоры, тут".

Мне не забыть их глупых глаз,
Что вдруг расширились невмеру.
Я разогнал коней к барьеру,
Бичом хватил их в самый раз,

Пустил из рук весь ком вожжей,
Прыжок к скале... Что дальше было,
Как их по кручам вниз дробило -
Не видел. Жалко мне коней.

Да, был я бравым молодцом.
Неслись со струн моей гитары
Любви и молодости чары.
Да, был я бравым молодцом.

Саундтрек из "Крестного отца"...