Отслушала тут несколько произведений Кошкина подряд. Могу сказать, что восприняла их несколько иначе, чем еще год назад. Кажется, мои количественные музыкальные накопления все увереннее переходят в качественные.
   Мне музыка не показалась беспомощным набором гармоний, как сгоряча рубанул Продавший душу. Но и безусловной вершиной не показалась. Согалсна с Продавшим - музыка весьма депрессивная и пессимистичная. Интересно, это вызвано личными переживаниями автора или общей русской тенденцией - тягой к мировой скорби? Негры поют: деффка бросила, с работы выгнали, на душе паршиво, но, друг, дон'т уорри, би хэппи, умца-умца, давай лучше спляши. А у русских из-подо всего тянется "Лучинушка" и коровушка идет домой недоенная. Не жанрово, а в смысле настроения.
   Во-вторых сейчас другая музыка пошла. Саундтрековая, фон для видеоряда. Диссонансы и выхилы в киномузыке закономерны и нужны. Как сказал один музыкант: не будут же челюсти кусать под танго или вальс. Тут нужны кластеры и банка с гвоздями, падающая на рояль. И если музыка прошлого писалась для самостоятельного прослушивания, то теперешняя очень часто прямо-таки напрашивается на мелькающие поверх нее кинокадры. Она стала какой-то несамостоятельной. Нет, не несамостоятельной, а несамодостаточной.
   Вот и Кошкинские произведения живо напомнили советское кино о загранице. Когда наши актеры в немыслимо - для простого обывателя - модных и нарядных одежках с иголочки старательно изображали буржуев. Загнивали, плели интриги, вынашивали коварные замыслы. Это, как потом выяснилось, мало напоминало настоящую заграницу, но состоялось как обаятельный и добротный жанр кино.
И если персонажи такого фильма не смотрели программу кабаре, где позволялось немного неподцензурного разухабистого веселья, то играли и слушали они музыку все больше печальную. Особенно, если она была стилизована под джаз.